Ленивыми движениями подметая пол в коридоре со шкафчиками, Дэнси неожиданно для себя понял: а ведь у него сегодня хорошее настроение. Не хочется спрятаться в кладовке, в темном углу переживая очередную депрессию. Или же бесконечно перемывать одно и то же окно снова и снова, стараясь не думать о том, что сейчас закончится перемена и надо будет идти мыть туалеты, стены которых почему-то ну никак не заслужат хоть какого-то покоя и уважения со стороны всех этих неучей с шаловливыми ручками и несмывающимися маркерами.
Напротив, сейчас Джон вовсе не хотел заниматься монотонной работой или сидеть в тени. К черту этот пол, все равно ровно через полчаса прозвенит звонок, и вся работа пойдет псу под хвост... Надо было совершить что-то такое, что запомнилось бы этим вечно жаждущим разрушения чудовищам если не на века, то хотя бы на ближайшие несколько дней, а лучше недель. И чтобы ему, Дэнси, за это ничего не было. Кроме, конечно, торжества от восстановленной справедливости и чувства собственной значимости и гениальности.
Облокотившись на швабру, Дэнси замер на месте и задумался. Простояв так минуты три, уставившись в одну точку, Джон вдруг потерял равновесие, швабра покачнулась и упала, увлекая за собой своего хозяина.
- Надо было назвать тебя Клариссой, - выругнулся Дэнси перед тем как ухватиться за ближайший шкафчик и услышать звякающий звук. Что-то с громким "дзынь" упало на пол. Джон напрягся и стал судорожно искать источник звука: если кто-то все это время подсматривал за ним и теперь знает о пагубной привычке уборщика именовать свои принадлежности... В общем, если вкратце, этому субъекту пришлось бы очень непросто в следующие несколько дней, пока Дэнси наконец не потерял бы к нему интерес или не переключился на другой объект для мести.
Но никого поблизости не оказалось, и Дэнси вздохнул с облегчением, поняв, что это всего лишь выпали из кармана ключи от всех школьных дверей, коими Джон очень дорожил. Дэнси нагнулся за звенящей связкой ключей, служащей своеобразным пропуском в личные жизни обитателей школы У. Маккинли, и именно тогда его осенила блестящая идея, как подпортить настроение мелким вредителям, с которыми до тошноты тесно была связана жизнь уборщика. Оживившись и сверкнув хитрецой в глазах, Дэнси отложил швабру, которой теперь был отчасти благодарен, в сторону и принялся за дело.

***

Затаившись в пушистых кустах и вооружившись видеокамерой, любезно предоставленной Дэнси школьным аудио-видео клубом (на самом деле, о том, что Джон взял ее у них взаймы, члены клуба пока не знали), уборщик приготовился к уже начинавшемуся "шоу". Не хватало только попкорна и надоедливых соседей, раздражающих своим шепотом и чавканьем. Тем временем, около раскидистого дуба рядом со школьной парковкой постепенно скапливался народ, толпа, состоящая из школьников, обеспокоенно косившихся на подвешенный к самым верхним ветвям мешок, слонявшихся под ним и не находящим себе места. Кто-то пытался самостоятельно залезть на дерево, кто-то оглядывался по сторонам в поисках, очевидно, помощи, кто-то пытался куда-то дозвониться.
Дэнси смотрел на кучку встревоженных и даже несколько испуганных старшеклассников, не скрывая удовольствия: на лице расплывалась широкая ухмылка, а пальцы, сжимавшие камеру, выстукивали на ней ритм какой-то песенки. Что же так забавляло обычно далеко не веселого уборщика? Тот висящий на дереве и недоступный сейчас для толпы школьников мешок был настоящим сокровищем для них и кучей мусора, тем не менее, служащего источником удовольствия, для Дэнси. Чего в этой "сокровищнице" только не было: личный дневник какой-то чирлидерши, тайный второй мобильник одного папенькиного сынка, любовные записки, записки с похабными стишками с именами преподавателей в них и даже пакетики с "травкой". В общем, Джон на славу постарался, когда ему пришла в голову идея поизымать из шкафчиков личные вещи учеников, да не просто личные, а такие, которые обычно хранят в самых недрах полок, подальше от чужих глаз. Все это "богатство" Дэнси было совершенно не нужно, он лишь хотел проучить этих неучей и потому не оставил себе "награбленное", а сложил все в огромный мешок и подвесил на видное место, да повыше.
И вот, сейчас Дэнси имел удовольствие наблюдать, как школьники мечутся вокруг дуба, не зная, что делать: то ли звать на помощь, но тогда их грязные делишки могли быть раскрыты, то ли пытаться самим взобраться по дереву, что грозило им переломанными костями и кучей ушибов. Джон уже начал тихо посвистывать от переполнившей его гордости за самого себя, но тут произошло нечто непредвиденное и порушившее все планы уборщика. Буквально из ниоткуда появился какой-то мужчина - единственное, что мог со своей позиции разглядеть Дэнси, это его кудрявую голову и дружелюбную, сочувствующую улыбку - и начал расспрашивать школьников, что случилось. Многочисленные пальцы тут же взметнулись вверх, раздалось чье-то хныканье и мольба о помощи. Через десять минут этот "рыцарь" вернулся на парковку со стремянкой и все с той же гадкой улыбочкой снял мешок с ветвей дуба, даже ни разу не споткнувшись и не свалившись с лестницы.
Дэнси молча наблюдал за происходящим, открыв рот и продолжая снимать на камеру, хоть и знал, что последние события он вряд ли захочет когда-либо пересмотреть.
- Ты заплатишь мне за это, кто бы ты ни был, - пообещал вслух Дэнси, прошипев, и со всей силы швырнул камеру об асфальт. Выходя из своего убежища и возвращаясь в кладовку, Джон знал, что простым намазанным клеем стулом этот "герой дня" не отделается.