отсюда------>
- Курт! - окликнул уходящего Хаммела один из голосов, - Подожди. - Сэм поспешил следом. Понятное дело, он еще не ориентировался в школе как следует. "Ну что же, хоть одну душу спасу," - со смешком подумал парень, замедляя шаг, чтоб Коллинз мог его догнать. Разумел он, понятное дело, спасение от Бэрри.
- Хэй, Сэм, - Направляясь к лестнице, спросил Курт у поравнявшегося новичка, - Так откуда ты? - вопросы он задавал в основном за тем, чтоб не шагать, сохраняя неловкое молчание. - Из другой школы перевелся, или в Лиму недавно переехал?
Спрашивая, он доброжелательно улыбнулся, украдкой рассматривая Сэма. Стильно одет, с аккуратной прической, исключительно хорош собой. Впрочем это-то как раз Курта не задевало.
- Как тебя угораздило записаться в наш хор? Мы в прошлом году проиграли региональный тур, всешкольные посмешища, знаешь ли. Ходим по школе на цыпочках, чтоб киселем не облили или не закинули в мусорник.
Был один бонус в том, что самый задира - Пак, теперь и сам был в хоре. Может быть, Джейкоба он бы еще и запихал в помойку, даже после того, как тот однажды возглавил восстание ботанов и фриков и сам в ней оказался, но хористы теперь были от подобных унижений в Паковском исполнении избавлены. По правде говоря, Курт переживал так даже не за себя, а за Арти - не испачкать бы одежду, выбираясь. А бедняге Абрамсу даже не выбраться самостоятельно. Коровски и Азимио были неандертальцами, предпочитавшими оскорблять и бить, на более тонкие издевательства им просто не хватало мозгов. С этим можно было мириться. Признавать их физическую силу, утешаясь превосходством в духовном плане.
Сдержав сии размышления при себе, Курт обнаружил их с Сэмом дошедшими до актового зала.
- Вот, пришли, - сообщил он и дернул за ручку двери.  Заперто. С виноватой улыбкой на Хаммэл развел руками. - Прослушивание будет здесь.

Видимо, Курт смутил Сэма ворохом новостей про Гликлаб, но держался новенький молодцом. Озвучивал позицию Курта:
- ... Да это и ничего не меняет? По-моему, трудности есть всегда и… И в этом году хор обязательно победит, не веришь? - Хаммелу оставалось только улыбнуться и благодарно кивнуть за поддержку. А Сэм продолжил: -  Это будет интересно… Что-то типа жизненного опыта. Преодолевать препятствие к победе, у меня такого еще не было и это, наверное, то что я искал. Я всегда жаждал приключений, но вместо них у меня были скучные дни, может здесь что-то измениться? Почему-то я уверен, что да, все изменить и может быть я наконец-то буду счастлив.
Под конец этой страстной речи, удивленным и, мало сказать, озадаченным был уже Курт. "А ты несчастлив?" - вопрос с трудом был сдержан. Он слабо представлял, чтобы кто-нибудь мог вывалить такой мыслепоток и истечь эмоциями при ученике, которого видишь в первый раз в жизни. Порой школа напоминала Курту саванну, где показать слабость означало моментально быть разорванным на куски толпой хищников. У него самого была глубокая вера в то, что он способен противостоять чему угодно. И, быть может, защитить кого-то еще.
Могла бы начаться неловкая пауза, но Сэм резко сменил тему.
- Слушай Курт.… А ты может поможешь мне выбрать песню для прослушивания, скажем сегодня после школы? – спросил он, и Курт закивал, но тут прозвенел звонок, заставивший вздрогнуть и покрепче перехватить сумку на плече. – Черт. Курт. Ты подумай, и после этого урока поговорим, хорошо?
- Конечно! - Крикнул он в спину удаляющемуся новому знакомству, не давая себе труда подумать, где его потом искать. Школа не гигантская, найдутся. Курту предстоял урок французского, и он задумчиво побрел с нужном направлении, не прибавляя шагу, но надеясь, что за опоздание на урок не получит головомойки.

Начало игры

День рождения. У каждого он ассоциируется с чем-то абсолютно разным. Знаете почему? Да потому что у каждого в детстве был совершенно разный праздник. Любой ребенок считает свои именины особенными, потому что ни у кого другого просто не может быть лучше. Нет ничего лучше ощущения, когда украдкой заглядываешь в дверную щелку в комнату родителей, которые судорожно завязывают этот дурацкий зеленый бантик на большой коробке с надписью "С днем рождения". Когда ты стараешься совсем не дышать, волнуясь, чтобы тебя не заметили. Когда каждые секунды кажутся невыносимо длинными, и ты начинаешь молить Бога, чтобы все началось как можно быстрее. Ну и конечно же, момент, когда ты дуешь на свечи, немного покосившиеся на твоем любимом шоколадном торте. Крем тоже немного слетает, а потом все смеются, потому что только ты можешь так, и никто иной.
Вот с такими ощущениями и приходит взрослая жизнь. А во взрослой жизни, увы, испытать счастье от шоколадного торта уже не так просто. Хотя... Как знать.
Шу медленно прогуливался по коридорам, размышляя, с чего начать сегодняшнее собрание хорового кружка. Просто сказать "Привет, ребята, как жизнь? Готовы завоевывать Нью-Йорк?" было бы слишком просто. У Уилла уже крутилась в голове одна замечательная песня, подходящая под место проведения конкурса. Он напевал ее себе под нос
- Yeah
Yeah I'm out that Brooklyn.
Now I'm down in Tribeca.
Right next to De Niro
But I'll be hood forever
I'm the new sinatra
And since i made it here
I can make it anywhere
(yeah they love me everywhere)
I used to cop in Harlem
All of my dominicanos (hey yo)
Right there off of Broadway
Brought me back to that McDonalds
Took it to my stash spot
560 State Street
Catch me in the kitchen
Like simmons whipping pastry
Да именно такую песню нужно было спеть, чтобы заманить побольше новых людей в клуб. Шустер поднял голову. Вот и аудитория. Он вновь вдохнул искусственный запах дерева, однако это все равно было безумно приятно. Уилл снова вспомнил, как сначала в хоре было всего пять человек, потом пришел Финн, а потом и все остальные. Как постепенно все они отказывались от своих обыденных ролей в школе и становились лузерами. Однако все они не стеснялись этого, потому что сейчас уже ничто не сломит дух New Directions. Все они - одна большая семья, и поняли они это уже давно. Может это и нужно сказать?
Шу нажал на дверную ручку и вошел в зал. Взгляд его тут же перешел на сцену. За роялем сидела Рейчел, что-то писала на нотах. Уилл расплылся в улыбке, потому что почувствовал то, что и хотел почувствовать - все по-прежнему. Рейчел по-прежнему одной из первых приходит на репетиции, по-прежнему что-то отмечает на нотах, даже не пытаясь при этом петь - была уверена, что все и так делается правильно. Шустер на цыпочках прокрался к своему месту и мягко опустился, чтобы Берри не заметила его, так органично смотреламь девушка за инструментом.

Начало игры:

Киун медленно и изящно, как может только она, прогуливалась по коридорам школы, при этом улыбаясь всем, кого встречала на своем пути. Настроение у девушки было безупречным, ещё бы она наконец-таки придумала, как вернуть себе прошлую репутацию и как стать настоящей знаменитостью этого школьного мирка. Ей нужно было лишь выиграть конкурс! И тогда безусловно все вспомнят нашу милую Куин, отличницу и само совершенство, и уж тогда ничего не помешает ей вернуть былое положение. Фабрей пол вчерашней ночи провела в выборе песни для прослушивания, Боже, соседи просто стрелялись от такого количества спетых ей песен. Она почти отчаялась найти, что-то подходящее, как вдруг поняла что хочет исполнить The beautiful south - Dream a little dream, эта песня давно ей нравилась, она такая нежная и сладкая. Когда слышишь её не возможно не расплыться в милой, почти детской улыбочки, на это и надеялась мисс Фабрей, когда опустила глаза и уже потянула за ручку от аудитории.
Народу в классе почти не было лишь Берри, как всегда в делах стояла у пианина, мистер Шу и Пак. Когда глаза поднялись первым Куин заметила Пака, видно он тоже не так давно зашел, на его лице застыла нехорошая ухмылка.
И что это он задумал,- всплыло в голове у блондинки, - Даю сто процентов, что это, что-то ни за что не закончится хорош!- она вздохнула, мило улыбнулась парню и подлетела к Шу:

- С днем рождения, - девушка обняла учителя и игриво улыбнулась ему.

Ноты, слова, ноты. Снова слова, снова ноты. Все это всплывало перед глазами Шустера, и он никуда не мог эти бесчисленные картинки деть. Почему-то именно в этот день в голове крутились песни, мгновенно сменяя одна другую. И это доставляло безумное наслаждение. Ничего больше, только эти песни. Только эти ребята. Они, особенная семья, необремененная одной фамилией. Все они давно подписались под тем, что будут всегда вместе. Неразделимые.
Уилл пытался написать речь своим воспитанникам. Какие-то слова все же выходили из под его блестящей черной ручки, но все казалось неподходящим, каким-то не тем. Что-то было неправильно. Похоже, что самым верным вариантом был все же тот, который остался у Шустера в голове.
Сейчас Шу пытал робкую надежду на то, что его поздравят с днем рождения, и слова придут сами. Наверное, так оно и должно было быть, поскольку в аудиторию зашел Пак с воодушевлением на лице, готовый к бою за право прослушивать новичков. Затем влетела легкая, воздушная, красивая как и всегда Куинн. Уилл невольно почувствовал себя мальчишкой возраста Пакермана, причем особенно это проявилось, когда Фабрей подошла к Шустеру, обняла его и поздравила
- С днем рождения, - девушка игриво улыбнулась. Шу улыбнулся в ответ, и в его душе вдруг стало тепло, как будто он сидел дома тихим ноябрьским вечером возле камина, укутавшись в плед, смотрел старые мюзиклы и пил свой любимый горячий кофе. Какое-то необыкновенное ощущение, что все так и должно быть. Не требовалось никаких подарков, эти дети - сами и есть подарки. Каждый особенный по-своему. Финальный же штрих добавила Рейчел, которая поднялась со стула, тоже приблизилась к Шустеру.
- Да-да, от лица всего нашего дружного коллектива, - девушка немного подвинула Куинн, - хочу сказать, что мы очень рады тому, что вы у нас есть. Без вас, мистер Шу, мы бы не добились даже малой части того, что имеем, и вообще бы эта аудитория сейчас пустовала, - она говорила очень быстро, но все же эти слова звучали настолько искренно, что Уилл не отпускал со своего лица улыбки, она непроизвольно растягивалась еще больше, как бы это смешно не выглядело.
Уильям уже собирался начать свою ответную благодарственную речь, однако Берри еще не закончила, и Шустеру пришлось немного подождать.
- А лично от себя я хочу подарить вам это, - Рейчел достала из-за спины сверток блестящей, глянцевой бумаги синего с фиолетовым цветов с яркими звездами на ней и огромным голубым бантом сверху.
- Было довольно трудно достать ее, - довольная собой гордо произнесла Берри, - но…
Шу посмотрел на обертку. Золотые звезды. Как же это в стиле Рейчел, - он усмехнулся. Таких подарков именно в такой обертке на день рождения Уиллу не дарили с колледжа. Поэтому, Шустер, словно ребенок, но все же осторожно, раскрыл сверток. Он отложил обертку на стол, и в его руках осталось то, что было невозможно купить за деньги, то, что нельзя раздобыть в редчайшем магазине мира, - фотография в рамке. На глаза навернулись слезы. На фото были изображены ребята из хора. Это была фотография из ежегодника. Шу снова вспомнил, как боролся за место для своих ребят в этом журнале, как Сью помогла ему, как многие боялись всего этого, боялись остаться в памяти с нарисованными синяками, усами и т. д. Но все равно, это был один из самых ярких и счастливых моментов в жизни клуба.
Уильям долго рассматривал жутко знакомые и ставшие уже родными лица всех своих "питомцев", никак не налюбуясь ими. Он вдруг понял, что вот, ради чего он пошел в учителя, вот зачем взялся за хор - за одно лишь общение с этими ребятами можно было отдать все, что у тебя есть. Шу наконец-то обрел дар речи, и начал говорить
- Спасибо вам, вы даже не представляете, как много вы для меня значите, и не только без меня эта аудитория пустовала бы. Все мы - часть одного целого, поэтому твои слова, Рейчел, относятся к любому из нас. Мне очень и очень приятно слышать это. Вы для меня - самый лучший подарок! - он обращался и к Паку, который смотрел со странным выражением лица на реакцию Шустера на подарок, и к Куинн, которая тоже чуть не расплакалась, и к Берри, - Рейчел, твой подарок - потрясающий! Где же ты смогла раздобыть еще одну фотографию? Я... Даже не знаю, что и как сказать. До сих пор не пришел в себя... Вы - самые потрясающие, и сколько бы я вам об этом не говорил, вы всегда должны об этом помнить, - он обнял девочек и пожал Паку руку.
Взгляд Уилла снова упал на фото. Да, именно таким и должен быть хор. Рамка блестела под искусственным светом ламп, приятно освещая дрожащие пальцы, которыми Шу держал свой подарок. О другом дне рождении он и мечтать не мог.

Фигги вышел из своего кабинета и направился в аудиторию. За ним мельтешила Элинор и что-то бормотала себе под нос, зло поглядывая на затылок директора. От этого Джану стало немного не по себе. Он помедлил и пропустил Доусон вперед, теперь он, в свою очередь, сам стал сверлить затылок секретарши. Она уже знает не понаслышке, как я отношусь к таким бессмысленным тратам кофейных зерен. Так зачем наливать мне кофе в такую огромную бандуру? Как из нее пить вообще? - фыркнул Фиггинс и представил себе кофейную чашку на башке у Доусон.- Боже, ну, почему ко мне приходят на работу одни обалдуи, которые вообще ничего делать не умеют? - Фиггинс гневно зыркнул в сторону своей секретарши. - Что же заставит ее работать?
Наконец, они пришли в аудиторию. Но та картина, происходящая внутри, заставила Джана и Доусон застыть в дверях. Шустер плакал... Плакал? У Фигги глаза на лоб полезли. Они переглянулись с Элинор. Неожиданно что-то блеснуло в руках учителя испанского. Это был сверток из подарочной бумаги.
- День рождения? - выпалил директор. О, только не день рождения! Это абсолютно бесполезный праздник! Человек стареет, и каждый раз получает за это подарки. Причем не хорошие подарки, а что-то типа невзрачного цветочка или скучной книжки. Но мало того, Фигги вовсе не желал тратиться на своих подчиненных. Но он уже попался... Нужно было что-нибудь произнести, ведь он все-таки директор! Фиггинс решил убраться оттуда вместе с Элинор, но ее уже и след простыл. Она вовсю здоровалась с детишками. Блин! - запаниковал директор. - Что же делать? Что же делать? Фигги нашарил в карманах какую-то бумажку и вытащил ее. Сертификат на 10 посещений солярия "Восточная сказка"? А... Помню-помню. Брат расстарался, когда я сказал ему, что собираюсь отметить первое сентября. Еще один пример дурацкого подарка. Ну, зачем мне солярий? А вот Шустеру, может быть, и нужно позагорать.
Шу заметил взгляд Фигги и приветливо помахал, приглашая его в аудиторию. Директор послушно зашагал к Уильяму и пожал ему руку.
- Здравствуй, Уильям, очень рад, что вы пригласили нас с мисс Доусон судить конкурс ваших драгоценных ребят, - хорошо, что Шу не знал, как Фигги этому радовался вчера. - Я смотрю, вас уже поздравляют. А я думал, что только я помню об этом чудесном дне. С днем рождения, Уилл, - Фиггинс похлопал учителя по плечу и улыбнулся во все свои 22 зуба и протянул сертификат, - Это вам, дорогой друг.